Холодно. Морозно. Еще и дождь пошел.
Конечно же Кадгар не ожидал от места с названием Перевал Мертвого Ветра хоть что-то теплое, яркого солнца или же приветливого климата, но и такой встречи для себя тоже не хотелось. Лошадь под ним шла неспешно, еле перебирая копытами, покой чуть ли не спотыкаясь об особо выступающие булыжники. Обвалы тут были явлением частым. Даже слишком. Было понятно почему никто больше не пользовался этой разбитой дорогой, предпочитая совершать крюк.
Единственное, чего не понимал юный маг, так этого, отчего вместо того, чтобы сразу телепортировать его в башню, Кадгара заставили проходить весь путь самостоятельно. И не то чтобы он не любил путешествовать - очень любил, но туда, где ждет приятная компания и замечательные впечатления, а пока что впечатления были самые скверные. И это даже не говоря о том, что при этой самой просьбе быстрой телепортации в башню учителя разом побледнели и попросили Кадагара погулять где-нибудь от них подальше. И вообще не злоупотреблять их добротой. О том, что что-то в этом "ответственном задании" не так он стал подозревать еще с самого начала. Хотя бы оттого, что Каражан от Даларана был ну слишком далеко, не имел никакой прямой связи и вообще, всякие вопросы о Хранителе резко пресекались. А найденный Кадгаром прошлый ученик Тирисфальского Хранителя, услышав вопрос о Медиве, встал из-за стола, за которым до этого сидел и молча вышел через окно. Вернее убежал. Да так шустро, что парень его так и не смог отыскать.
Конечно оставались легенды и плетни, но и их было недостаточно. Похоже, ему следовало благодарить хотя бы за то, что дали ему карту и сопроводительное письмо, и то было видом несказанной щедрости.
Кадгар кутался в свой плащ, пытаясь согреть озябшие руки, кажется ухо ему все-таки продуло, а лошадь уже просто физически не могла держать путь дальше. Перед глазами предстала слишком неприятная картина - заночевать на перевале. Среди ветров, холода и мелкого моросящего дождя, что моментально сделает из него нечто жуткое и дико больное, настолько, что даже магия не поможет. Помереть на пути к своей заветное мечте - признанию, ему, если честно, не хотелось. Благо из-за поворота показался острый шпиль, протыкающий облака. Сомнений быть не могло - это был Каражан. И не только потому, что скала рядом очертаниями своими напоминала человеческий череп, но и оттого, что больше на мили вокруг здесь вообще ничего не было, не считая маленькой деревушки еще ниже, чуть поодаль дороги, где бурная река вырывалась меж скал.
Приободренный тем, что, наконец-то, путь его закончен, а еще тем, что более он никоим образом, кроме как с помощью магии, путешествовать больше не будет, Кадгар принялся подгонять клячу. Уставшая лошадь, кажется, почуяла, что не долго ей осталось волочить свои уставшие ноги по узкому проходу, прибавила ходу. Небольшой мостик, отделяющий башню от перевала, был опущен, стена, что должна была служить защитой, была давно разобрана и более не напоминала средство отделения, скорее уж напоминание о том, насколько это место старое. В бойницах одинокой смотровой не видать было света. Говорят, в далекие времена, здесь было много народа, кипела жизнь и нельзя было пожаловаться на одиночество. Сейчас же... наверное так выглядят призраки. Настоящие.
Широкие ворота конюшни были распахнуты, к своему облегчению Кадгар увидел ссутулившуюся фигуру. Его ждал старик, сжимая в иссохших пальцах незажженный канделябр.
- Кадгар из Даларана? - спросил старик, стоило только спрыгнуть с лошади. Ноги тут же заныли, напоминая, что не стоит так долго кататься в одном положении, тем более, что к этому абсолютно не привык. Парень поморщился, тут же кивая старику. - Я Мороуз, камергер Каражана. Медив ждет у себя.
- О, так меня все-таки ждут. - Он попытался улыбнуться, но, похоже, старик был настолько слеп, что не разобрал не то что улыбки, но даже его лица. Причмокнув губам, как это делают все, чей возраст перевалил за половину столетия, камергер забубнил что-то себе под нос, разворачиваясь. Пришлось самому стягивать с лошади свою сумку и заводить ее в стойло, конюха нигде поблизости не было. Седло пока что придется оставить. Уставшая кляча тут же опустила морду в бадью с водой, несказанно счастливая от возможного отдыха.
- Должно быть сложно следить за такой огромной башней... - парень устремился за стариком, проходя мимо тяжелой двери.
- Ась? - Мороуз качнул головой, свечи на канделябре зажглись сами собой. Не думалось, что камергер имел хоть какое-то отношение к магии, получается, что зачарован сам предмет в его руках.
- Я говорю за башней сложно следить! - Кадгар увеличил громкость, они уже входили на узкую винтообразную лестницу.
- Чего? - раздался стон, кажется это он сам взвыл.
- СКОЛЬКО ЗДЕСЬ ЕЩЕ ЧЕЛОВЕК? - крикнул юный маг ему прямо на ухо. Старик поморщился.
- Не ори, я не глухой. - Недовольно буркнул он, спокойно поднимаясь по лестнице. - Тут только я, Медив, да кухарка. Все остальные поразбежались.
- От чего? - Кадгар обернулся, ему показалось, или позади него на лестнице были слышны еще шаги?
- От видений. - На этот раз камергер все прекрасно услышал. - И сам скоро поймешь. Чего только в этом месте не привидится...
Парень вздрогнул. Видения, остаточная энергия, как говорилось в одной из книжек, кои он листал в библиотеке, пытаясь убить время между наказаниями. Увы, когда тебя запирают в пустых холлах абсолютно одного - особо не развлечешься. В любом случае, всякое видение - это происшествия, обычно, ужасные или полные страха.
Мороуз вел его все выше, спокойно поднимаясь по истертым каменным ступеням. Мимо огромных залов, потускневшей позолоты и зачахшего убранства. Стоило только удивляться как много всего можно впихнуть в одну-единственную башню. К концу их подъем Кадгар уже готов был выплюнуть свои легкие себе же на ботинки, хватаясь рукой на ближайшую стенку, у Мороуза же даже дыхание не сбилось.  Он спокойно толкнул худой рукой дверь, тут же пахнуло серой.
- К вам Кадгар из Даларана. - Проскрипел старик, ставя канделябр на ближайшую полку.
Вздохнув в последний раз, парень распрямился, выуживая из сумки письмо.
- Здравствуйте. - Он быстро обогнул Мороуза, выставляя вперед конверт, словно прикрываясь им. - Меня прислал Крин Тор, они назначили меня вашим учеником!

Боялся ли Кадгар? Да ему от ужаса хотелось выбежать через ближайшее отверстие, будь то дверь или окно, и бежать не останавливаясь да самого Кель’Таласа, так, что даже эльфийские рейнджеры не сбавили бы ему скорости, вот настолько ему было страшно. В груди холодило, сердце бешено колотилось.
Никто точно не знал, что из себя представляет великий Тирисфальский Хранитель, не считая даже его место обитания, что уже предстало перед парнем в самом своем жутком свете. С лестницы доносился чей-то несоизмеримо-тяжкий стон и тонкий, еле различимый шепот, от которого где-то по спине в панике бегали мурашки. Сам хранитель был достаточно… странный. Он не пускал молнии из глаз, не выглядел, как жуткий сгорбившийся старик или же как кто-то, кто может припечатать тебя к ближайшей стенке и одним заклинанием сжечь большинство территорий людей. На самом деле Кадгар, при первом взгляде на своего нового учителя, обернутого в выцветавшую хламиду, мог сказать лишь только «бомж какой-то», что должно было тут же разочаровать его, свести на нет все страшные мысли и заставить его выдохнуть. Но с другой – у Хранителя были на удивление странные глаза, пугающие посильнее всякой другой опасности в виде жутких монстров и прочих страстей, на которые можно насмотреться в комнате ужасов. Они были холодными. И полны чего-то парню доселе неизвестного.
Он ведь помнил, подобное развлечение устраивали на ярмарке близ Штормграда, куда он и еще несколько его однокурсников сбежали в один из дней, решив хотя бы на время избавить от нудящих учителей и жутко монотонного бытия магов, далеко не такого веселого, как считают другие. Он помнил небольшой шатер, в который пускали за плату – «ужасный замок»; там, с помощью магических иллюзий и всяких механических ухищрений предпочитали пугать, трогать чем-то склизким и противным, так, что визжали девицы, а иногда и парни, причем визг первых и вторых различить нельзя было. Вот взять страх той комнаты, плюс страх за нагоняй в приемной совета, помножить все на первородный страх ремня, коим его гоняли в более юные годы и помножить на страх внезапной смерти – вот настолько Кадгару было страшно. Но каким-то странным, удивительным образом, скорее всего где-то в его сознании все же щелкнул тумблер отключения самосохранения, он пересиливал себя, во все глаза рассматривая сильнейшего человека в Азероте, чуть ли рта не раскрыв. Последнее было проблематичным – в башне было холодно, дули ветра, что с его промокшим плащом заставляло челюсть его ходить ходуном, отбивая еле различимый такт.
- Мне… - Кадгар на миг замялся, все так же протягивая письмо. – Совет сказал, что… что мне нужно явиться в Каражан, для… прохождения курса обучения… у вас.
А еще они очень настоятельно просили писать почаще, мол – любим, скучаем, хотя в глазах так и читалось, чтобы Кадгар катился круглым шариком как можно подальше, несколько позволит сила тяготения и его собственная масса, придавая ему ускорение в нужном направлении, возможно помноженная на приложенную силу пинка под его и так многострадальное мягкое место. Он не был идиотом или наивным, прекрасно осознавая, насколько же сильно он всех достал, как своим поведением, так и своим умением выпутываться из щекотливых ситуаций и возможностью совать нос куда не следует. А еще прекрасно понимал, что если что-то тебя жутко бесит, то отдай это своему врагу, пусть это бесит его. Как, например, Кадгар, которого нужно и изолировать от остального мира в силу его неуемного желания создавать проблемы, так и сделать подлянку самому Хранителю, который, как говорили более лояльные к нему учителя, крутил весь совет на среднем пальце, даже на их послания не отвечая. На великого бунтаря, кстати, Хранитель тоже не был похож. Зато был похож на человека, который беспробудно пил неделю и только сегодня смог поднять веки и придать себе более-менее человеческий вид. Правда ли подобные мысли – сам парень не знал, но выглядел мужчина перед ним действительно неважно.
Кадгар обернулся, пытаясь найти поддержки у камергера, но последний уже исчез, оставив за собой лишь только приоткрытую дверь. За которой был слышен легкий гул, отчего-то ассоциируемый у парня с воем или даже очень жуткой песней. И хоть он был уставший, как здесь спать Кадгар себе даже представить был не в состоянии.
- М-мастер Медив… что-то не так? – маленький проблеск разума носился внутри головы Кадгара и верещал, что все не так, что все пропало и пора грузить златоземские апельсины бочками, пока лицо сохраняло удивительно наивное выражение, ему часто говорили, что стоить из себя святую невинность у Кадгара получается чуть ли не лучше, чем колдовать. Парень пождал губы, пытаясь остановить пляс собственных зубов. – Я о вас так много слышал, мастер Медив. – Ничего я о вас не слышал, кроме того, что вы чокнутый и что характер у вас жуть. – Много приятного. – Советник Алгас придумал мат, состоящий из пяти прилагательных, специально для этого. – И мне… мне говорили, что вы очень… хороший учитель. – Настолько, что некоторые с башни даже не возвращались. Куда прячете трупы, Синяя Борода? Вон в тот шкаф? – Х-холодно тут у вас.
Кадгар не выдержал и обхватил себя руками, пытаясь растереть озябши плечи, темные волосы прилипли к мокрому лбу и щекам.

Каражан представлял собой место довольно… унылое. И пыльное. Удивительно, как еще тут ничего не развалилось, с таким-то уровнем обращения. В Даларане всегда бегали строители, парочка гномов задорно подбадривая друг друга выкриками, бегали со шпаклевкой и складными лесами, готовые в любой момент подправить все огрехи времени. А здесь же… не было никого. Кадгар с ужасом подумал, насколько же нелюдимое это место, просто огромное, но такое пустое. Не чета школе, где даже в туалет приходилось занимать очередь, а в общих жилых комнатах внимательно следить за тем, где оставляешь еду, ибо в любой момент кто-то более шустрый, не успеешь отвернуться, уже будет доедать за тебя. Здесь не будет строгих комендантш, гоняющих за пропуска, не будет учителей, отлынивающих от прямых обязанностей, учеников, спящих на галерках, вечно занятых мест, вечно не хватающей литературы. Здесь будет только тишина. Он уже это ощущал. Чуть ли не сгорбившись под тяжелым взглядом мага, лишь только воспоминания о том, что за сгорбленную спину можно получить размашистой линейкой по спине, заставляли парня расправлять плечи обратно.
Кадгар подпрыгнул от страха, когда Тирисфальский Хранитель протянул руку и синие нити потянулись к нему. На секунду показалось, что сейчас эти путы обовьют его бренное тельце и вышвырнут в ближайшее окно, даря долгий полет. Очень бы этого не хотелось, он слишком долго поднимался по этой чертовой лестнице и не хотел так легко спускать свои труды куда как ниже, чем уровень земли этого места. Но вместо этого лишь только дверь позади него громко хлопнула.
- Ш-шпион? – Кадгар ощутил, как кончики пальцев медленно холодеют. Не хватало еще быть обвиненным в том, чего он еще даже не успел совершить. По поводу будущего ничего еще не известно, но ведь сейчас он был кристально чистым. Сделав обиженное лицо, он попытался заставить голос не дрожать. – Мастер Медив, я не понимаю… мне не поручали ни за кем шпионить. Только лишь…
Дали пинка как можно дальше от школы. Он примерно понимал, отчего, столько компромата на совет не было даже у тайной полиции, а все потому, что в отличие от учеников, они не знали тайных ходов и лазеек, по которым ученики сбегали вечерами на площадь и в таверну, так удачно проходившие через личные кабинеты преподавателей. И, признаться, того, что там юный чародей насмотрелся, сполна бы хватило на какой-нибудь карнавал комнаты ужасов, а еще на довольно увесистую папку компромата. Он не был дураком и осознавал – его выкинули от греха подальше.
Он откинул мокрый плащ, зубы продолжали стучать, но парень стойко перенес это, повесив промокшее изделие из шерсти на крюк, чтобы высохло. Конечно он мог прибегнуть к магии, но, во-первых, у него зуб на зуб не попадал, а с таким читать даже согревающее заклинание — это прямой способ сжечь себя живьем, а во-вторых трата магической энергии может лишь только ослабить, а тут лучше мерзнуть, чем свалиться будущему учителю под ноги от бессилия.
- Ну… э… - в голове носилась маленькая одинокая мысль и верещала: «что бы соврать, ой, чтобы соврать!?» и все никак не могла найти ответы на свои вопросы. – Что вы сын самой Магны, - которой больше лет, чем пирамидам троллей, - которая знаменита своей победой над мастером ужасов. И что… ваша статуя в Штормграде самая большая. И как вы отбили в одиночку атаку клана, что вырезал фермеров на западе. И еще… - как вы убили собственного отца. Кадгар успел щелкнуть челюстью, прежде чем ляпнуть непоправимое. Конечно никто напрямую о таком не писал и при большом скоплении народа не говорил, но ведь юный чародей был всегда там, где не нужно было, готовый подслушать и разузнать. И потому о Хранителе уже успел узнать абсолютно все, даже то, что по словам некоторых, в Каражане есть комната пыток. От такого по спине пробежался холодок.
Кадгар чуть ли не свалился в очаг, когда услышал замечание Хранителя. Конечно же он пытался, зная великую и несоизмеримую любовь к нему совета, там вполне могло быть написано нечто в духе «по голове его лопатой и закопай, где не жалко», чего ему уж точно не хотелось. К сожалению письмо оказалось настолько скучным, что и зевать было лень. Вот только кто же знал, что глазастый маг проглядит на печать, хотя, казалось бы, Кадгар постарался подправить документ.
- Был дождь, и оно промокло… - тут же нашелся парень, указывая на собственный промокший плащ. – Мне просто хотелось удостовериться что… - он осекся. Размял начавшие отогреваться пальцы, язык пламени плясали совсем рядом, смотря на них, Кадгар видел спасение, не приходилось смотреть в глаза Хранителя. – Там… - он вздохнул, тяжко, вдруг подумав, что его действительно выпнут из окна. – Там неправда, Мастер Медив. Я не самый талантливый, и не самый умный. И я не гордость Даларана, скорее наоборот. Советники хотели… избавиться от меня, потому что я… проблема. Но не могли выгнать потому что я… ну просто потому, что так просто это сделать нельзя.
Кадгар опустил плечи, наконец позволив себе ссутулиться. Перспектива получить воображаемой розгой больше не казалась таким уж страшным делом.

Маленькое зерно паники разрослось в просто огромный стебель, готовый протолкнуть крышу и унести все к самым небесам, как говорилось в одной очень старой сказке [если бы, конечно, Кадгару их кто-нибудь читал], с каждым его последующим словом лицо Хранителя оставалось все таким же равнодушным, а желание самого парня убежать как можно дальше еще сильней. И вроде бы Хранитель не был грозным, не метал гром и молнии, не сулил проклятьями и прочим, чем обычно пугают и пытаются произвести впечатление, но все же что-то в нем было, что-то, от чего внутренний голос велел немедленно седлать лошадь, пусть и уставшую, и скакать обратно, по дождю, морозу и в ночной непроглядной тьме с риском разбиться об острые камни.
А ведь он никогда не считал себя трусом, никогда не был малохольным, по крайне мере не считал себя таким. Но все же что-то такое зародилось в его сознании, беспричинный страх, который не удавалось унять, как бы сильно он не старался. Приходилось пододвигать ладони ближе к огню, так, что языки пламени жадно лизали их, чуть ли не до боли. Это отрезвляло, хоть немного, заставляя переключиться со своего страха на нечто более осязаемое.
- Эм… извините? – Кадгар замолк, кажется у Хранителя была странная привычка, говорить самим с собой, или со своими воображаемыми друзьями. Не суть важно, а важно лишь то, что счетчик странностей только что был открыт. Конечно же он знал, что отправляется не в самое приятное и милое место, чего уж там, найденный прошлый ученик ясно дал ему понять, что Кадгару еще не раз захочется унестись отсюда и никогда более не возвращаться. Но ведь он был так упрям.
Дальнейшие действия вызвали в Кадгаре смесь удивления и даже немного, совсем немного, восхищения. Мало кто осмелится просто сжечь письмо от Совета, даже не взглянув на него толком, сопровождая все это степенью высочайшей брезгливости и полнейшего нежелания иметь с этим дело. Парень с долей тоски смотрел за тем, как догорает пергамент, плавится восковая печать Кирин Тора, с которой он так долго мучился, как горят абсолютно сухие слова, не имеющие в себе правды.
- Как… скажете, Хранитель. – Кадгар удивленно рассматривал черную фигуру чародея, в попытках осознать, что же там такое вертится в этом разуме, по всей видимости действительно полубезумном, иначе никак. Конечно же он не был первым, и сам это знал, пытаясь, хоть немного, осознать холодный тон Хранителя. За одним следовал другой и так далее, кажется Медиву стало абсолютно все-равно, что ему подсылают вновь и вновь очередного… пожалуй да, шпиона. Смешно, но кажется это понимали все: и сам Хранитель, Совет, что ждал вестей, Кадгар, которого сюда попросту выкинули, даже Мороуз, глуховатый на оба уха. Было лишь странно то, что с таким раскладом все окружающие пытались сохранить видимость хоть края легенды.
Парень уселся на кресло, подбирая под себя ноги, от пола тянуло холодом, почему-то смешенным со скрипами, не смотря на то, что он был каменным. Странные звуки бродили по всей комнате, еле различимые, не принадлежащие этому месту: шорох несуществующих гардин и шелест перелистываемых страниц, у книг, коих тут не наблюдалось. Знаменитые видения Каражана давали о себе знать с самого начала.
- Ну, мне всегда нравились книги, - Кадгар на миг задумался. В отличие от учителей, книги никогда не говорили о его бесполезности или невозможности что-то вызубрить. В книгах все было понятно, там никто не сбивался на крик, если что-то шло не так. С книгами было намного проще, чем с учителями, что всегда считали его слишком  бесполезным. - Особенно по тайной магии. И еще о магии огня, до которых позволяли добираться ученикам моего курса. - Еще ему нравилась практика, самостоятельная, без криков над ухом, чтобы никто не стоял над душой и не мешал ему, чего, увы, по правилам школы делать было нельзя, все из-за какой-то мнимой безопасности. Какая вообще разница, если по выпуску ученики все-равно телепортировали себя куда-то не туда или поджигали.
Кадгар успокоился, в конце концов, какая разница, где и в каком месте его считают бесполезным. Он взглянул на Хранителя, что словно упивался своей правотой и в груди вновь зародилось то самое упрямство, от которого, обычно, бывало столько бед.
- Об этом можно не беспокоиться, я еще не разобрался. - Кадгар подскочил с места. - Этим, с вашего позволения, Хранитель, сейчас и займусь. Еще и лошадь нужно расседлать, она слишком устала с дороги. Надеюсь, достопочтимый Мороуз покажет мне мою комнату!?
Ну уж нет, он так просто не сдастся, никогда не сдавался. Пусть Хранитель, каким бы важным он ни был, выкусит. От Кадгара так просто не избавится, весь совет Кирин Тора знает об этом.